Опасная работа: кто в ответе за трагедии на производстве?

В октябре прошлого года при взрыве на шахте Костенко погибли сразу 46 горняков. Казимир и Надежда Гудз потеряли младшего сына. Сами они всю жизнь проработали в угольной отрасли. Отец – добычником на этой же шахте, мать – на обогатительной фабрике.

НАДЕЖДА ГУДЗ, мать погибшего шахтера:

– Я считаю, что 50% надзора вина. Наверное, где-то что-то спустя рукава, расслабились как-то что-то. Ну и природа. горно-геологические. Потому что такой выброс газа метана — это вообще невозможно, уму непостижимо.

За две недели до смерти сын рассказывал, что в шахте постоянно был повышенный уровень метана. Еще 20 лет назад никто бы не позволил работать в таких условиях, пока бы шахту не дегазировали, говорит его отец. Хотя в шахте много и других опасностей, не зря профессия горняка считается самой опасной.

КАЗИМИР ГУДЗ , Шахтер, отец погибшего шахтера:

– Мы торопимся, мы где-то, шахтёры, чтобы побыстрее сделать, кто-то, может, даже поленился что-то сделать для безопасности. Я считаю 50% — это то, что мы стараемся где-то себе сэкономить или полегче сделать, где-то побыстрее, где-то план быстрее сделать.
Однако, государственные инспекторы труда не согласны. По вине рабочих происходит примерно 10 % травм. Чаще же виновато руководство или владельцы предприятий.

АСЕМ КАСЫМОВА , Государственный инспектор труда:

– Это неудовлетворительная организация работы. В прошлом году мы видели, что замена оборудования устаревшая, модернизация не должном уровне, цифровизация тоже влияет.

Если происходит ДТП, когда работник добирается на работу или обратно, такие случаи тоже относят к производственным, даже если виноваты третьи лица. В целом Карагандинская область — промышленная, поэтому уровень травматизма и профзаболеваемости здесь выше. Однако, в 1 квартале этого года ситуация уже лучше, говорят в инспекции труда.

Карагандинская область сейчас в середине списка по сравнению с другими регионами. В целом по Казахстану в 2023 году пострадали на производстве 2670 человек.